Наши земляки участники военных действий в Чечне.
Содержание
Наши земляки участники военных действий в Чечне.
Воспоминания Юрия Игишева
В газете «Комсомольская правда» от 5 января 1995 года Валерий Симонов писал: «Россия вступила в 1995 год по колено в крови. Мы поднимали бокалы с шампанским и желали друг другу счастья, а в Грозном в эти минуты умирали, умирали, умирали люди. Наши мальчишки, выросшие, кстати, в новой «демократической» России, в свой девятнадцатый - двадцатый новый год, получали вместо подарков – свинец. Они, мальчишки, валяются возле сгоревших танков и БМП уже пятые сутки, а их всё снимают на фото и на видео и тиражируют на экраны всего мира. А на наших – шутки и пляски, песни и тосты, изредка, будто украдкой прерываемые сообщениями из Чечни. И нет больше сил смотреть на это…»
Война… Какой далекой и нереальной она кажется с экрана телевизора и со страниц газет. Вот что вспоминает бывший участник Юрий Игишев (Приложение №1): «Для меня война началась в марте 1995 года. 14 марта 1995 года пошёл служить по контракту. Утром 15 марта поездом до Свердловска нас доставили в 32-ой военный городок. Затем перебросили в Елань, где в течение десяти дней мы проходили переподготовку. 26 марта вернулись в Свердловск и отсюда самолётом ИЛ-76 полетели до аэродрома «Северный» (в 10 км от Грозного) в Чечне. Здесь мы пробыли 3 дня, здесь же нам выдали оружие.
С аэродрома «Северный» (Приложение №6) на автомобилях «Камаз» и «Урал» примерно триста человек выехали под Гудермес (на место дислокации). Изначально меня планировали определить в мотострелки, но в полку перераспределили – попал в артиллеристы. Служил в должности наводчика миномёта. Орудия ещё со времён Великой Отечественной войны, боеприпасы к ним этого же времени». ( Приложение №2)
Боевое крещение
Юрий Игишев продолжает свой рассказ: «Первый бой был ночной - 16 апреля. Проходил он между Гудермесом и Аргуном (Приложение №6). С этого дня бои почти не прекращались и шли почти каждый день. Примечательно, что с утра и примерно до шести часов вечера мы обстреливали их, а с шести вечера начинали палить они. В бронежилетах находились почти всегда: и ели, и спали - всё делали в них.
В Аргун зашли без единого выстрела, не пришлось даже расчехлять орудия. Наше пребывание там было осложнено непривычным для нас климатом: ночью - заморозки, днем гораздо теплее, но при этом непрекращающийся, пронизывающий насквозь ветер. Обязательно хоть один раз в неделю лили сильные проливные дожди. После дождей было очень трудно двигаться, передвигались только на вездеходной технике.
Со мной служили ребята из Кургана, Челябинска, Москвы, Минска и других городов. Никогда не было никаких разделений на своих и чужих, все были как братья. В первые дни в Чечне было страшно, но человек ко всему привыкает. Постепенно и у нас появлялась военная закалка, жесткость и мужество».
Вторая командировка
Продолжает свой нелегкий рассказ Ю.А.Игишев: «Прошло время, но Чечня не отпускала меня, я испытывал по ней какую-то ностальгию, вспоминал павших боевых друзей, различные события и встречи с интересными людьми, ощущал на губах вкус черемши – дикого чеснока, который в изобилии растёт в горах, грецких орехов, заменявших нам сухой паёк во время боев и походов, да много чего…
1996 год, 28 июня, тот же ИЛ-76, Моздок. А ещё на аэродроме в Свердловске встретил однополчанина по первой командировке, он взял мои координаты (хотел перевести в свой полк), но по неизвестным причинам не нашёл меня. Из Моздока вертолётами нас переправили в Ханкалу, это в 45 км от Грозного, и распределили по частям. Я попал в подразделение РЭР (Рота радиоэлектронной разведки). Оружие мы применяли не часто. Служба наша заключалась в том, что мы собирали информацию о противнике и передавали её в штаб. Участвовали в разведывательно-поисковых действиях: ходили по горам и лесам в поисках бандформирований.
4 октября на поезде из Минеральных вод до Свердловска я вернулся домой».
Юрий Игишев собирался ещё в одну горячую точку – Таджикистан, но, видно, не судьба. Уже позади были медосмотр и путь до Свердловска, но в Свердловске выяснилось, что не подходит по возрасту. Вернули примерно 20 человек. Так третья командировка Юрия не состоялась.
Жертвы войны
Во время второй чеченской кампании с 1 октября 1999 года до конца 2002 года, по информации директора ФСБ Николая Патрушева, погибли 4705 военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов. Ранены, по данным Минобороны, 15549 военнослужащих и милиционеров. Без вести пропали 28 человек.
В 2003 году, по словам министра обороны РФ Сергея Иванова, в Чечне погиб 291 военнослужащий, а за 10 месяцев 2004 года – 148 военных (без учета потерь другими силовыми ведомствами. В частности, тогдашний глава МВД Чечни Аллу Алханов заявлял, что за одиннадцать месяцев 2003 года от рук преступников погибли 140 сотрудников органов внутренних дел республики, 266 получили ранения и 11 пропали без вести).
Бывший заместитель начальника Генштаба Валерий Манилов утверждал, что к концу 2000 года, то есть за первый год второй чеченской кампании, было уничтожено порядка 14 тысяч боевиков. По его словам, к тому времени в Чечне оставалось порядка 2 тысяч боевиков. Вместе с тем в Генштабе пола-гали, что потери среди мирных граждан составили не более 1 тыс. убитыми.
В ноябре нынешнего года председатель Государственного совета Чечни Таус Джабраилов заявил журналистам, что количество жертв конфликта в Чеченской Республике, начиная с 1994 года, превысило 200 тысяч человек.
Верные присяге и воинскому долгу 116 ребят-петуховцев проходили службу в Чечне. Наши земляки-солдаты действовали самоотверженно, за мужество и доблесть многие из них отмечены высокими правительственными наградами.
Орденом Мужества награждены Василий Василенко и Дмитрий Вегеле; медалью «За отвагу» - Олег Горшков, Алексей Наумов, Дмитрий Лихайсак, Евгений Лукьянчиков; медалью «За отличие в воинской службе II степени» - Вячеслав Палецкий, Руслан Ишков; медаль Суворова вручена Евгению Галченко, Сергею Сычевскому, Валерию Гладкову, Сергею Фролову, Алексею Пухову. Двумя медалями отмечена служба в Чечне Виктора Тюменева (медали Суворова и «За отвагу»).
